Одним из авторов, которые проповедовали в своих произведениях доброту и отзывчивость, был Василий Макарович Шукшин. Это был человек с разносторонним талантом: актер, режиссер, писатель. От всех его творений идут душевная теплота, искренность, любовь к людям. Однажды Шукшин сказал: «Каждый настоящий писатель, конечно, психолог, но сам больной». Вот этой-то болью за людей, за их порой пустую и никчемную жизнь проникнуты рассказы Шукшина.
Мне нравятся рассказы Шукшина. Они короткие, понятные, интересные, в них много точных и красочных высказываний. Рассказы «Чудик» и «Срезал» входят в сборник «Беседы при ясной луне». Само название сборника говорит о некоей дружеской беседе о жизни, любви, природе. Рассказы Шукшина написаны простым разговорным языком, который передает особенности речи персонажей. В своих произведениях Шукшин продолжает традиции русской классической литературы: Толстого, Гоголя, Горького. Его герои из народа, простые люди, но в них есть какая-то изюминка.
Так Шукшин показывает нам новый тип героя. Это «чудик» (в сборнике даже есть рассказ с таким названием). Эти чудики похожи на героев Горького, но они ближе нам, потому что жили не так давно. Чудики Шукшина - это люди, которые создают «праздник души», живут просто, естественно, не делая другим зла. Окружающие воспринимают их как ненормальных, потому что они могут выкинуть какой-нибудь фокус. Таковы герои рассказов «Чудик», «Микроскоп», «Срезал». Но их стремление сделать «людям как лучше» постоянно натыкается на стену непонимания, отчужденность, даже враждебность. Я думаю, что это происходит потому, что каждый по-своему понимает, «как лучше». Им вот кажется, что так будет лучше, а другим людям - нет. Вот поэтому «чудиков» так и зовут. Таково, например, столкновение в рассказе «Чудик» главного героя с женой брата Зоей Ивановной, за что-то невзлюбившей Чудика. А ведь он просто добрый и веселый человек. Шукшин хочет нам показать, что люди равнодушны друг к другу, они чужие друг к другу, черствы и не хотят помочь. Те же, кто пытается объединить людей, становятся «чудиками», почти сумасшедшими.
Но «чудики» могут быть не только добрыми. Например, главный герой рассказа «Срезал» Глеб Капустин. Он недобрый, потому что ему всегда хочется унизить другого человека, особенно приезжего, показать, что тот дурак и т. д. Рассказ начинается с того, что Константин Иванович - городской интеллигент - приезжает в деревню. Он образованный человек, и это не нравится мужикам. Они зовут Глеба, потому что он среди них слывет самым ученым. Глеб же заранее хочет «срезать» городского гостя, то есть победить в их споре. Здесь Шукшин показывает, с одной стороны, надменность городского гостя, который считает, что приехал в глухую деревню, а с другой - злобу деревенского мужика, который хочет доказать, что он «тоже кое-что микитит». Обычная сначала беседа о последних достижениях науки превращается в выяснение отношений. Шукшин не вмешивается в происходящее. Он как будто бы один из слушателей спора - он просто передает его содержание нам. Но он смотрит на Глеба с грустной улыбкой, ведь эта злоба разрушает его самого.
В этом рассказе Шукшин показывает очень давнее противостояние интеллигенции и народа. Даже сейчас, когда есть телевизоры, компьютеры, оно сохранилось. Шукшин любит своего героя, он, вообще, любит всех своих героев, потому что они такие же простые люди, как и он. Но это не мешает ему указывать на их недостатки, показывать, что они делают что-то неправильно: мужики сами начинают обрывать Глеба, они уже и не рады, что завязался этот спор. В конце рассказа у всех остается какое-то неприятное впечатление от спора Глеба и Константина Ивановича. Ведь Глеба Капустина жалко. Вся цель его жизни - «срезать» проезжающих людей, то есть оправдать свое прозябание в этой деревне, доказать им, что он живет не напрасно. Хотя, как мне кажется, он доказывает это себе самому. Ведь он и злится потому, что его жизнь - напрасная, проходит вхолостую, что он не сделал ничего хорошего или стоящего. Такие мысли характерны для многих героев прозы Шукшина.
В.М. Шукшин писал свои произведения в годы застоя, и он очень остро чувствовал настроения людей того времени. Он показал, как они пытаются вырваться из тусклой и привычной жизни, как они борются с обыденностью и ненужностью жизни. Мне нравятся герои Шукшина, потому что в них есть природная сила, необычность, жажда яркой жизни. Рассказы этого прекрасного писателя до сих пор не утратили своего значения.
«Образы «чудиков» в рассказах В.М. Шукшина»
Среди шукшинских характеров есть одна любопытная разновидность людей, душа которых всегда неспокойна, тоскует и томится. Эти люди обязательно чем - то неудовлетворенны, вечно чего - то ищут и совершают на своём пути смешные и невероятные чудачества. В 1968 году Шукшин писал: «Герой нашего времени - это всегда «дурачок», в котором наиболее выразительным образом живёт его время, правда этого времени». Писатель здесь не случайно заговорил о правде, ибо на Руси из покон веков о ней бесстрашно говорили шуты или юродивые, люди не от мира сего, с чудинкой. Шукшинские «чудики» это почти всегда правдоискатели, которые идут до предела, до грани в своих поисках и порой остаются в одиночестве на своём пути. Таков один из писательских персонажей - Чудик, герой одноимённого рассказа, человек, про которого без преувеличения можно сказать - «22 несчастья»: «Чудик обладал одной особенностью: с ним постоянно что - нибудь случалось. Он не хотел этого, страдал, но, то и дело влипал в какие - нибудь истории - мелкие причём, но досадные». Причины его фатальной невезучести - в постоянном стремлении помогать и приносить радость людям: то он ищет хозяина обронённой пятидесятирублёвки, которая ему самому и принадлежит; то помогает соседу по самолёту найти выпавшую вставную челюсть, но наталкивается на грубость и ругань; то ссорится с женой своего брата, разрисовав красками детскую коляску. К сожалению, представления Чудика об окружающем мире не соответствует реальному порядку вещей. Герой вряд ли переменится: он по прежнему будет стремиться к людям с услужливостью и радостной готовностью к общению и с искренним удивлением от того, что люди его не понимают. А ведь поступки его не так уж нелепы. Просто люди забыли, что такое элементарная человеческая чуткость и доброта. Человеческая правда на стороне героя, который не расстраивается из-за своих злоключений, а продолжает радоваться жизни.
Таков этот герой: неловкий и доброжелательный, уступчивый и гордый, несчастный и неунывающий. Обычно люди вроде него не воспринимаются окружающими всерьёз.
Чудик - это человек странный с виду, не похожий на других, но обладающий доброй душой, тянущейся к прекрасному, к знаниям, искусству и потому чуждый и непонятный обывателю.
Можно выявить некоторые проявления особенностей «чудиков»:
Несоответствие между представлениями героя о жизни и реальной действительностью;
Активная жизненная позиция;
Стремление к чему - то великому, если не в жизни, то хотя бы в своей фантазии.
Чудики - правдоискатели, люди, выламывающиеся из рамок «нормального» сознания окружающих, - художественное открытие Шукшина.
В своих духовных исканиях каждый герой идёт нехожеными тропами, и на этом пути он совершает единственные в своём роде открытия, проявляет себя как индивидуальность. Однако все герои вместе составляют единое многоголосие, потому что правду жизни видят в торжестве нравственности и гармонии человека с миром.
В своих произведениях Шукшин часто использовал образы простых людей. Их он искал среди народа. Чаще всего его интересовали необычные образы. Несмотря на то, что многим они были понятны не сразу, их отличала близость к русскому человеку. Именно этот образ мы смогли увидеть, изучая рассказ Шукшина Чудик. А чтобы познакомиться со его смыслом и понять, чему учит рассказ Василия Шукшина, предлагаем его и .
Краткий пересказ сюжета
Если говорить вкратце о сюжете, то в самом начале мы знакомимся с Василием Егоровичем Князевым. Однако жена Князева часто называет мужа просто — Чудик. Особенность этого человека — вечные истории, в которые он попадал. С Чудиком постоянно что-то приключается, и вот он решает ехать к брату на Урал. Эту поездку Чудик давно планировал, ведь целых двенадцать лет он не видел родную кровь. Поездка осуществилась, но и она не обошлась без приключений.
Так, вначале своего путешествия Чудик решает купить своим племянникам подарки. Там в магазине он увидел купюру в пятьдесят рублей, и считает, что ее кто-то выронил. Но поднять чужие деньги он не решился. Вот только беда, деньги оказались его. Не сумев себя пересилить, дабы забрать деньги, он идет домой, чтобы вновь снять деньги с книжки. Естественно, дома он получает нагоняй от жены.
Следующая ситуация произошла с героем, когда он летел в самолете. По определенным причинам, самолету приходится садиться не на взлетной полосе, а в чистом поле. Здесь у соседа, что сидел рядом с Чудиком, от переживания и от тряски, выпадает челюсть. Герой хочет помочь и поднимает вставную челюсть, за что получает не благодарность, а высказывание. Другой бы ответил или обиделся, а наш Чудик еще и к брату в гости своего соседа по поездке приглашает, чтобы там прокипятить челюсть. Такой реакции не ожидал этот самоуверенный человек, а тут еще и телеграфистка приказывает поменять текст телеграммы, которую Чудик хочет отправить жене.
В доме брата Василий чувствует враждебность, что идет от снохи. Она презирает деревенских, хоть сама родом из села. Однако желает всячески забыть все деревенское, чтобы полностью считаться городской. Вот и относится к сельскому жителю Василию с враждебностью. Братьям приходится идти на улицу и там предаваться воспоминаниям.
С утра Чудик обнаружил, что дома он остался один. Чтобы хоть как-то смягчить жену брата, тот решает украсить коляску, разрисовав ее. После пошел гулять по городу. Вернулся только к вечеру и увидел, как ругается муж с женой. Причиной был он и разрисованная коляска. Чтобы больше не раздражать сноху, Чудик отправляется обратно домой. Это причинило душевную боль герою, и чтобы хоть как-то обрести душевное спокойствие, ему захотелось пройтись босиком по земле, которая промокла от парного дождя.
Главные герои рассказа Чудик
Главным героем рассказа Шукшина является тридцати девятилетний Чудик. Именно так его зовет жена, хоть от рождения его имя Василий. Образ героя бесхитростный и простой. Это человек, который не решился забрать свои деньги, считая их чужими, и положил их на прилавок. А когда обнаружил, что это его купюра, не решается за ними вернуться. Боится, что в очереди сочтут, будто он берет чужое.
Сочинение
Василий Егорыч - существо робкое, инертное, и судьба его, при всей ее трогательности, в общем-то, мало поучительна. Никаких особенных выводов ни для кого из псе не следует. Есть, конечно, интересы высшего гуманизма, и они, по-видимому, требуют, чтобы люди при нстречо с такими вот чудиками проявляли больше чуткости, терпимости, если уж не участия. По…
Так уж мы устроены, что считаемся лишь с тем, что тан или иначе касается пас самих, участвует в нашей жизни - положительным ли, отрицательным ли образом. Чудики же вроде Василия Егорыча для нас по то чтобы совсем уж безразличны, а просто у нас не хнатпот обычно ни времени, ни великодушия, чтобы вникнуть во все «уважительные» причины их нелепых поступков. Да, впрочем, ведь и сами они ничего по дол а ют для того, чтобы их воспринимали всерьез. Ибо при каждом своем невольном столкновении с действительностью они только и могут, что виновато потирать полученный синяк и задавать себе вопрос: «Да почему же я такой; есть-то?»
Бывают, однако, ситуации, когда принимать чудиков всерьез все же приходится.
В 1973 году, через шесть лет после «Чудика», Шукшин написал рассказ «Штрихи к портрету. Некоторые конкретные мысли II. Н. Князева, человека и гражданина». Герой рассказа, некто Николай Николаевич Князев, пожилой человек, работающий в районном городке телевизионным мастером, - тоже из породы чудиков. Он, как и его однофамилец Василий Егорыч (деталь, на мой взгляд, весьма примечательная), тоже попадает на каждом шагу во всякие странные истории и тоже не по какому-либо особому стечению обстоятельств, а исключительно по свойствам своего характера. Правда, от Василия Егорыча его отличает многое. Тот, как мы помним, был робок, пассивеп да и просто глуповат. Этот, напротив, - деятелен, самолюбив, колюч. И даже по-своему умен, несмотря на очевидную нелепость идеи, которой он подчинил свою жизнь. Во всяком случае, во многих его суждениях, не- | смотря (повторю еще раз) на вздорность исходной посылки, чувствуется опыт напряженной и сосредоточенной духовной работы, а это всегда признак интеллектуальной самостоятельности.
Николай Николаевич тоже «забуксовал». Забуксовал на теории «целесообразного государства», на том, в частности, что, как он считает, люди не понимают высшей целесообразности общественного разделения На потенциальную двусмысленность гоголевского символа обращал внимание еще один из героев «Братьев Карамазовых». «На мой грешный взгляд, - говорил он, - гениальный художник закончил так или в припадке младенчески невинного прекрасномыслия, или просто боясь тогдашней цензуры. Ибо если в его тройку впрячь только его же героев, Собакевичей, Ноздревых и Чичиковых, то кого бы ни посадить ямщиком, пи до чего путного на таких копях не доедешь!»
Государство ему представляется чем-то вроде огромного муравейника, в котором деятельность каждого муравья всецело и исключительно подчинена общим интересам. В предисловии к своему обширному труду «Мысли о государстве», который, по его мнению, должен наконец-то открыть глаза людям, он так и пишет: «Я с грустью и удивлением стал спрашивать себя: „А что было бы, если бы мы, как муравьи, несли максимум государству?” Вы только вдумайтесь: никто не ворует, не пьет, не лодырничает - каждый на своем месте кладет свой кирпичик в это грандиозное здание… Я понял, что одна глобальная мысль о государстве должна подчинять себе все конкретные мысли, касающиеся нашего быта и поведения».
Это, так сказать, теоретическая сторона воззрений Николая Николаевича, и если бы дело заключалось только в ней, то все его «чудачество» сводилось бы, по-видимому, лишь к тому, что он изобретает велосипед. Это была бы странность вполне безобидная и никого, собственно, не касающаяся - мало ли чудаков на свете.
Все дело, однако, в том, что воззрения Николая Николаевича - это не просто «некоторые конкретные мысли II. Н. Князева, человека и гражданина», а сама его жизненная позиция, причем позиция активная, наступательная даже. Оп не просто теоретизирует - он судит всех и вся, на каждом шагу доказывая людям, насколько они он и) далеки от идеального человека. Приехал, скажем, человек в отпуск в деревню, хочет погулять по лесу, порыбачить на досуге - словом, провести время в соотистстиии со своими привычными представлениями об отдыхе. Николаю Николаевичу же видится в этом явное уклонение данного человека (в рассказе это некто Сильченко) от своих обязанностей перед обществом, чуть ли не дезертирство с трудового фронта. И он обрушивает на голову бедного отпускника тучу всякого рода важных поучешш, язвительных притч, насмешек, прямых обличений, в ответ на что благодушно поначалу настроенный Сильченко решительно берется за полено. Теоретический спор, таким образом, оборачивается нешуточным скандалом.
Столкновение с Сильченко выглядит несколько анекдотично, и, вероятно, именно поэтому нравственная основа воззрений и поступков Николая Николаевича остается для нас не вполне ясной, затененная очевидной нелепостью его логики. Зато следующий эпизод- инцидент с подвыпившим электриком - проясняет эту основу весьма определенно.
Я думаю, никто не упрекнет Николая Николаевича в том, что во всем этом эпизоде он действовал, так сказать, с превышением полномочий. Во всяком случае, его можно понять: наблюдать, как молодой парень «булькает» из кармана в стакан, - занятие и в самом деле малоприятное. А потому и попытка Николая Николаевича разъяснить этому парию кое-что относительно «проблемы свободного времени» не кажется нам каким-то слишком уж грубым насилием над личностью. Многие на месте Николая Николаевича, вероятно, поступили бы точно так же. И тем не менее дело опять кончается скандалом, да еще каким! Пророка вновь побивают камнями.
Что же, однако, произошло? Почему, при всем том, чтоНиколай Николаевич как будто кругом прав, ему опять крепко досталось? Остается, по-видимому, лишь предположить, что -во всем виноват его обидчик - не понял, глупый человек, добрых нравоучений, оскорбился, полез с кулаками…
Но вот что странно: оттого ли, что мы уже знаем вздорный характер Николая Николаевича (и потому не слишком спешим сочувствовать ему), или же дело тут в каком-то особом оттенке авторской интонации, но обидчик этот почему-то не вызывает у нас того благородного негодования, с каким отнесся к нему Николай Николаевич. В самом деле, за что, собственно, мы должны осуждать молодого парня?
В пределах общего рассуждения Николай Николаевич, «как всегда», прав: бездумность, пьянство вредны, человек должен стремиться и т. д. Но вместе с тем нам понятно и то, почему, слушая эти прописные истины, молодой человек все крепче стискивает зубы. Нет, но потому, что он не понимает этих истин, совсем не потому. Не согласен он с другим - с тем, что его пытаются убедить, будто он-то и есть тот самый человек, который тормозит общественное развитие. Николай Николаевич, как можно заметить, все время обобщает: раз человек зашел в зоопарк просто так, без продуманного намерения «познать что-нибудь полезное для себя» - значит он вообще - «дерево», плывущее по течению; если этот человек выпил в выходной «для настроения» - следовательно, он пьяница, не имеющий никаких других интересов, кроме как «дуть сивуху». А раз так, то, стало быть, человек этот - антиобщественный элемент, недостойный быть допущенным на тот «лайнер», который… и т. д. Именно эта логика, по которой молодой человек оказывается как бы отлученным от общества, и возмущает его более всего. Возвышенная проповедь Николая Николаевича, таким образом, оборачивается обыкновенной, хотя, разумеется, п не намеренной провокацией.
Нравственный догматизм, нетерпимость… Не слишком ли, однако, мы строги к Николаю Николаевичу? Не проявляем ли мы по отношению к нему ту же самую чрезмерную нетерпимость, в какой склонны обвинять его? Ведь, как совершенно справедливо указывают многие критики, Николай Николаевич, при всей очевидной вздорности своего поведения, все же вызывает в нас чувство гораздо более сложное, чем просто неприязнь. Нельзя, например, не согласиться с И. Дедковым: «Что происходит с нами, отчего наше раздражение против Николая Николаевича Князева как бы рассасывается? В этом надоедливом и кусачем, словно осенняя муха, существе мало-помалу открывается нам нечто безмерно жалкое и горестное, безрадостно-совестливое и бесполезно честное, а в уличных тирадах его и в цитатах из тех злополучных тетрадей вдруг обнаруживаются и смысл, и резон, и даже логика, почти железная Мы ощутим, что в отчаянно-беспомощных, потешных выходках этого человека живет ясное сознание своего права на мысль, отчетливое понимание трагизма той роли, которую ему так хочется сыграть…»
Изображение национального характера в рассказе В. Шукшина «Чудик»
В. Шукшин — замечательный русский писатель. Изумительны и трогательны по своей приближенно-сти к жизни его рассказы. В их центре — простой рус-ский человек, самый обыкновенный. Его образ автор раскрывает во всей жизненной полноте и сложности, показывая национальное своеобразие.
Колоритный, народный характер показан В. Шук-шиным в рассказе «Чудик». Его герой, Василий Его-рович Князев, простой сельский киномеханик. Он не-злобив, простодушен, искренен, открыт сердцем, как ребенок. Доброта не позволяет ему взять верх в семей-ной жизни, он только пытается иногда смотреть стро-го «круглыми иссиня-белыми глазами» Зато жена безбоязненно может стукнуть его по голове пару раз шумовкой. При этом не возникает в душе Князева зла, он нежно любит свою супругу, пишет ей роман-тичные, как семнадцатилетний мальчик, послания («Ветка сирени упала на грудь, милая Груша, меня не забудь»). Подписывается он под этим шедевром про-сто: «Васятка». И в этом он весь. Да, он простой дере-венский парень, Васятка, а не какой не Василий Его-рыч, мужчина тридцати девяти лет от роду.
Рассказу дано название «Чудик». Это сказано о Князеве. По причине своего простодушия, безыскус-ности в поведении, он постоянно попадает в какие-ни-будь истории. Чудик не хочет этого, глубоко страдает, но ничего поделать с собой не может. Очень показате-лен в этом плане эпизод с пятидесятирублевой купю-рой. Обнаружив ее, Чудик приходит в восторг от того, что может кого-то обрадовать своей великолепной на-ходкой. У него не возникает и мысли присвоить ее, молча удалиться. Поразительная, кристальная чест-ность заставляют Василия кричать о находке на весь магазин. Он чувствует себя героем, благородным рыцарем. Через несколько минут Чудик понимает, что пятьдесят рублей принадлежат ему самому. Но чувст-во стыда не позволяет ему вернуться в магазин и зая-вить о пропаже. Ведь никто ему теперь не поверит. Го-товясь получить взбучку от жены, Василий возвраща-ется домой.
«Убитый своим ничтожеством, которое ему опять разъяснила жена», герой снова отправляется в путь. Интересно его поведение в самолете. Чудик робеет, удивляется всему и своего удивления не скрывает. Чудику противопоставлен его сосед, читающий газе-ту. Важный и напыщенный, он отказывается всту-пать в разговор, демонстрирует Чудику свое превос-ходство. Ремни при посадке он не пристегивает и, даже потеряв свою вставную челюсть при посадке, не произносит ни слова. Василий, обнаружив пропажу соседа, весело сообщает ему об этом, надеясь обрадо-вать его. «Почему надо обязательно руками тро-гать!» — брезгливо восклицает «читатель». Но его слова не обижают Чудика, он спокойно сообщает, что микробов у него нет, чем шокирует раздосадованного соседа.
Брат Василия, встретившись с ним, искренне раду-ется. Он счастлив пообщаться наконец с родной ду-шой. Нелегко живется Дмитрию, в его жене много «злости», Сама родом из деревни, буфетчица в управ-лении, Софья уважает только «ответственных» и ру-ководителей. Муж ее и приехавший к нему брат не та-кие. За что она постоянно «пилит» Дмитрия и за что возненавидела ни в чем неповинного перед ней Васи-лия. «В деревне-то люди лучше, незаносистые»,— пытается доказать ей муж, но у Софьи на этот счет есть свое мнение. Она и детей воспитывает «по-особо-му»: «на пианинах замучила», «в фигурное катание записала». Такая стратегия воспитания непонятна ни Дмитрию, ни Василию, которые подлинную ценность видят в простоте и доброте. Многие их земляки стали достойными людьми, будучи воспитанными в дерев-не. Ничего плохого в Софьином подходе к воспита-нию, в сущности, нет, но она забыла собственные кор-ни, отреклась от них, относится к ним презрительно, и это вызывает авторское осуждение. Пытаясь уго-дить Софье, Чудик расписывает детскую коляску и только потом догадывается, что такой человек, как она, «не поймет народного творчества».
Возвращение домой, в родную стихию, вызывает у Чудика искреннюю радость. Босиком он бежит по те-плой мокрой земле, высоко подпрыгивает и громко поет любимую песню. Он счастлив и свободен от тех предрассудков, которые мешали ему быть самим со-бой в городе. Автор любуется им, любуется и чита-тель.
Название «Чудик» носит только один рассказ Шукшина. А вот героев, подобных Василию, у Шук-шина много. Всех их объединяет, по мнению исследо-вателя Б. Панкина, неловкость, доброжелательность до неправдоподобия, застенчивость, уступчивость и гордость, несчастность и способность никогда не уны-вать.
