НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ТЕОРИЙ
НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ТЕОРИЙ
НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ТЕОРИЙ (в философии науки) - , согласно которому невозможно определить рациональные критерии для сопоставления, сравнения различных теорий, относящихся к одной и той же эмпирической области. Понятие несоизмеримости заимствовано из греческой математики, где означало отсутствие общей меры. Отрезки некоторой длины считались соизмеримыми, если существует некая общая их сравнения. Не все отрезки соизмеримы: диагональ квадрата несоизмерима с его стороной. В философию науки несоизмеримости теорий было введено в нач. 70-х гг. Т. Куном и П. Фейерабендом. Авторы тезиса о несоизмеримости теорий обратили на то, что последовательно сменяющие друг друга фундаментальные научные теорий, описывая один и тот же круг эмпирических данных, исходят из различных онтологических допущений, оперируют одинаковыми по имени, но разными по смыслу понятиями, ставят в центр исследовательской деятельности разные проблемы. При этом приверженцы старой и новой парадигм используют разные критерии оценки и отбора теорий (эти критерии оказываются парадигмально зависимыми), в связи с чем возникает вопрос: возможно (и если да, то как) и выбор между теориями?
Можно выделить две формулировки тезиса о несоизмеримости теорий, разных по силе и содержанию (соответственно ТН1 и ТН2). Согласно ТН1, нет общей, сохраняющейся при переходе от одной теории к основы для их сравнения. Согласно ТН2, не существует абсолютных оценок, на основании которых можно было бы сделать однозначный выбор между теориями.
В основе ТН1 лежит , что традиционные для философии науки представления о сравнении последовательных теорий являются упрощенными и не соответствуют реальной научной практике. “Традиционные” представления о сравнении теорий состояли в следующем. Пусть есть две конкурирующие теории Т1 и Т2. Из Т1 следует El, из Т2 - Е2, где El и Е2 - следствия теорий Т1 и Т2. Пусть удалось осуществить , подтверждающий El и не подтверждающий Е2. Основываясь на результате этого эксперимента, полагают, что Т1 верна, а Т2 не верна, и отдают предпочтение первой.
Сторонники ТН1 утверждают, что традиционные представления базируются на двух неверных предпосылках. Одна из них состоит в предположении, что терминов, общих для двух теорий, сохраняется при переходе от одной теории к другой. Другая состоит в предположении, что существует если и не теоретически свободный, то по крайней мере нейтральный по отношению к сравниваемым теориям наблюдения.
Отвергая первое допущение, сторонники ТН1 утверждают, что терминов при смене фундаментальных теорий не остается неизменным. Ссылаются при этом на такие примеры, как смысла понятий “масса”, “длина”, “промежуток времени” и т. д. при переходе от классической механики к специальной теории относительности (СТО) или изменение смысла таких фундаментальных понятий классической физики, как “координата”, “импульс” и т. д., при переходе к квантовой. В СТО понятие массы приобретает такое , которого не было у соответствующего понятия в классической физике: от скорости; понятия и импульса в квантовой механике настолько отличаются от одноименных понятий в классической механике, что могут непротиворечиво применяться лишь дополнительным способом.
Изменение смысла понятий порождает проблемы двоякого рода. Одна из них относится к области психологии науки. Неинвариантность смысла одних и тех же (по имени) терминов затрудняет взаимопонимание между приверженцами различных парадигм, в связи с чем нетривиальным становится о коммуникации между ними. Другая является эпистемологической и касается сравнения теорий, которого как раз и утверждается в ТН1. Многие исследователи отмечали, однако, что вопреки мнению сторонников ТН1 изменение смысла понятий не является помехой для сравнения теорий. Если вслед за Г. Фреге проводить между смыслом (интенсиональностью) и референтностью (экстенсиональностью) термина, проблема становится разрешимой. При установлении отношения противоречия между следствиями теорий, которое требуется для выбора между теориями, стабильность смысла не является необходимой. Если две теории имеют перекрывающиеся области приложимости (в случае с двумя последовательными теориями это выполняется), то, несмотря на изменение смысла общих терминов, следствия этих теорий могут быть сравнены благодаря тому, чтотермины имеют общую референтность. Другая трудность - отсутствие нейтрального по отношению к последовательно сменякявдм друг друга теориям языка наблюдения - является действительно реальной в связи с тем, что эти теории используются при интерпретации экспериментального результата, который призван сыграть роль проверочного по отношению к ним. В ряде работ было показано, однако, что в познании существует слой эмпирических данных, который, являясь теоретически нагруженным, тем не менее оказывается нейтральным по отношению к сравниваемым теориям, поскольку в его интерпретации участвуют другие, отличные от сравниваемых теории. Он и способен сыграть роль языка наблюдения, нейтрального по отношению к сравниваемым теориям.
Т. о., ТН1 является слишком сильным для того, чтобы соответствовать реальному процессу познания. Вопреки утверждениям сторонников ТН1 существует сравнения теорий уже на экспериментальной почве. Неполнота и неоднозначность такого сравнения отчасти компенсируется применением различных внеэмпирических соображений, напр. сравнительной простоты или различных эстетических соображений.
ТН2 является более слабой версией ТН1: отрицается только абсолютных критериев и оценок. И если ТН1 неадекватен научной практике, то ТН2 с некоторыми оговорками справедлив: абсолютных критериев и оценок теорий действительно не существует. Бессмысленно ставить вопрос, какая из последовательно сменяющих теорий “лучше”, если употреблять это в смысле большего соответствия “лучшей” теории некоему абстрактному внеисторическому эталону оценки теорий. Новая является более углубленной, точной и специализированной реконструкцией реальности, и, имея это в виду, можно говорить о прогрессе в развитии научного знания. Но, оставаясь в рамках самого научного познания, указать однозначный прогресса невозможно - для этого необходим выход в область взаимоотношения теорий и практической деятельности людей, взятых в их историческом развитии.
Сторонники тезиса о несоизмеримости теорий считают справедливым не только ТН2, но и ТН1. Характерна в этом плаке П. Фейерабекда. Признание в качестве справедливого ТН1 служит для него основанием для поисков внеэмпирических стандартов оценки теорий. П. Фейрабенд указывает на целый формальных и неформальных критериев сравнения теорий. Однако он считает, что эти требования в значительной степени субъективны. Утверждая на этом основании неизбежность превращения оценки и отбора теорий из руппшой процедуры в комплексное , опирающееся на борьбу мнений, предпочтений и т. п., Фейерабенд делает о невозможности рациональной реконструкции процесса смены фундаментальных научных теорий. В современной литературе этот подвергается основательной критике.
Лит.: Кун Т. Структура научных революций. М., 1975; Порус В. Н. Актуальные проблемы анализа “научных революций”.- В кн.: Анали
тические обзоры зарубежной литературы. М., !983, с. 7-40; Feyerabend P. К. Explanation, Reduction and Empiriciпm.- Minnesota Studies in the Philosophy of Science: Scientific Explanation, Space and Time. Minneapolis, 1962, vol. 3, p. 28-97; Pumam Н. Mind, Language and Reality. Philosophical Papers, vol. 2. Cambr., 1979.
Ε. А. Мамчур
Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .
Смотреть что такое "НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ТЕОРИЙ" в других словарях:
НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ - (incommensurability) 1. Отношение между научными теориями, в которых их суждения и содержание в целом не могут сравниваться непосредственно. 2. Концепция научных теорий, заключающаяся в том, что все наблюдения являются теоретически относительными … Большой толковый социологический словарь
- (греч. geometria, от ge Земля и metreo мерю) раздел математики, изучающий пространственные отношения и формы, а также другие отношений и формы, сходные с пространственными по своей структуре. Происхождение термина «Г. , что… … Большая советская энциклопедия
ХЮБНЕР (HUBNER) Курт - (р. 1921) немецкий философ, представитель плюралистической философии науки, специалист по теориям мифа и нации. Его концепция синтезирует в себе ряд интенций, идущих от феноменологии, герменевтики, зкзистенциализма, но главным образом критически… … Социология: Энциклопедия - (Feyerabend) Пол (Пауль) Карл (1924 1994) американо австрийский философ и методолог науки. Уроженец Вены, изучал историю, математику и астрономию в Венском университете, теорию драматургии в Веймаре. Научную карьеру начал в 1951, работая в Англии …
- (Feyerabend) Пол (Пауль) Карл (1924 1994) американский философ и методолог науки. Научную карьеру начал в 1951, работая в Англии, с 1958 в ряде северо американских университетов и в университетских центрах Западной Европы. Основные сочинения:… … Новейший философский словарь
Американо австрийский философ и методолог науки. Уроженец Вены, изучал историю, математику и астрономию в Венском университете, теорию драматургии в Веймаре. Научную карьеру начал в 1951, работая в Англии, с 1958 в ряде североамериканских… … История Философии: Энциклопедия
- — родился 26 мая 1799 г. в Москве, на Немецкой улице в доме Скворцова; умер 29 января 1837 г. в Петербурге. Со стороны отца Пушкин принадлежал к старинному дворянскому роду, происходившему, по сказанию родословных, от выходца "из… … Большая биографическая энциклопедия
- (род. ок. 490, Элея, Нижняя Италия – ум. 430 до Р. X.) первый древнегреч. философ, писавший прозаические соч. и пользовавшийся приемами косвенного доказательства, за что и назван был «изобретателем диалектики», прославился своими парадоксами.… … Философская энциклопедия
НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ ТЕОРИЙ (в философии науки) – тезис, согласно которому невозможно определить рациональные критерии для сопоставления, сравнения различных теорий, относящихся к одной и той же эмпирической области. Понятие несоизмеримости заимствовано из греческой математики, где оно означало отсутствие общей меры. Отрезки некоторой длины считались соизмеримыми, если существует некая общая мера их сравнения. Не все отрезки соизмеримы: диагональ квадрата несоизмерима с его стороной. В философию науки понятие несоизмеримости теорий было введено в нач. 70-х гг. Т.Куном и П.Фейерабендом. Авторы тезиса о несоизмеримости теорий обратили внимание на то, что последовательно сменяющие друг друга фундаментальные научные теории, описывая один и тот же круг эмпирических данных, исходят из различных онтологических допущений, оперируют одинаковыми по имени, но разными по смыслу понятиями, ставят в центр исследовательской деятельности разные проблемы. При этом приверженцы старой и новой парадигм используют разные критерии оценки и отбора теорий (эти критерии оказываются парадигмально зависимыми), в связи с чем возникает вопрос: возможно ли (и если да, то как) сравнение и выбор между теориями?
Можно выделить две формулировки тезиса о несоизмеримости теорий, разных по силе и содержанию (соответственно ТН1 и ТН2). Согласно ТН1, нет общей, сохраняющейся при переходе от одной теории к другой основы для их сравнения. Согласно ТН2, не существует абсолютных оценок, на основании которых можно было бы сделать однозначный выбор между теориями.
В основе ТН1 лежит убеждение, что традиционные для философии науки представления о сравнении последовательных теорий являются упрощенными и не соответствуют реальной научной практике. «Традиционные» представления о сравнении теорий состояли в следующем. Пусть есть две конкурирующие теории Т1 и Т2. Из Т1 следует E1, из Т2 – Е2, где E1 и Е2 – следствия теорий Т1 и Т2. Пусть удалось осуществить эксперимент, подтверждающий E1 и не подтверждающий Е2. Основываясь на результате этого эксперимента, полагают, что Т1 верна, а Т2 не верна, и отдают предпочтение первой.
Сторонники ТН1 утверждают, что традиционные представления базируются на двух неверных предпосылках. Одна из них состоит в предположении, что смысл терминов, общих для двух теорий, сохраняется при переходе от одной теории к другой. Другая состоит в предположении, что существует если и не теоретически свободный, то по крайней мере нейтральный по отношению к сравниваемым теориям язык наблюдения.
Отвергая первое допущение, сторонники ТН1 утверждают, что значение терминов при смене фундаментальных теорий не остается неизменным. Ссылаются при этом на такие примеры, как изменение смысла понятий «масса», «длина», «промежуток времени» и т.д. при переходе от классической механики к специальной теории относительности (СТО) или изменение смысла таких фундаментальных понятий классической физики, как «координата», «импульс» и т.д., при переходе к квантовой. В СТО понятие массы приобретает такое свойство, которого не было у соответствующего понятия в классической физике: зависимость от скорости; понятия координаты и импульса в квантовой механике настолько отличаются от одноименных понятий в классической механике, что могут непротиворечиво применяться лишь дополнительным способом.
Изменение смысла понятий порождает проблемы двоякого рода. Одна из них относится к области психологии науки. Неинвариантность смысла одних и тех же (по имени) терминов затрудняет взаимопонимание между приверженцами различных парадигм, в связи с чем нетривиальным становится вопрос о коммуникации между ними. Другая проблема является эпистемологической и касается сравнения теорий, невозможность которого как раз и утверждается в ТН1. Многие исследователи отмечали, однако, что вопреки мнению сторонников ТН1 изменение смысла понятий не является помехой для сравнения теорий. Если вслед за Г.Фреге проводить различие между смыслом (интенсиональностью) и референтностью (экстенсиональностью) термина, проблема становится разрешимой. При установлении отношения противоречия между следствиями теорий, которое требуется для выбора между теориями, стабильность смысла не является необходимой. Если две теории имеют перекрывающиеся области приложимости (в случае с двумя последовательными теориями это условие выполняется), то, несмотря на изменение смысла общих терминов, следствия этих теорий могут быть сравнены благодаря тому, что термины имеют общую референтность. Другая трудность – отсутствие нейтрального по отношению к последовательно сменяющим друг друга теориям языка наблюдения – является действительно реальной в связи с тем, что эти теории используются при интерпретации экспериментального результата, который призван сыграть роль проверочного по отношению к ним. В ряде работ было показано, однако, что в познании существует слой эмпирических данных, который, являясь теоретически нагруженным, тем не менее оказывается нейтральным по отношению к сравниваемым теориям, поскольку в его интерпретации участвуют другие, отличные от сравниваемых теории. Он и способен сыграть роль языка наблюдения, нейтрального по отношению к сравниваемым теориям.
Т.о., ТН1 является слишком сильным для того, чтобы соответствовать реальному процессу познания. Вопреки утверждениям сторонников ТН1 существует возможность сравнения теорий уже на экспериментальной почве. Неполнота и неоднозначность такого сравнения отчасти компенсируется применением различных внеэмпирических соображений, напр. сравнительной простоты или различных эстетических соображений.
ТН2 является более слабой версией ТН1: отрицается существование только абсолютных критериев и оценок. И если ТН1 неадекватен научной практике, тο ΤΗ2 с некоторыми оговорками справедлив: абсолютных критериев и оценок теорий действительно не существует. Бессмысленно ставить вопрос, какая из последовательно сменяющих теорий «лучше», если употреблять это слово в смысле большего соответствия «лучшей» теории некоему абстрактному внеисторическому эталону оценки теорий. Новая теория является более углубленной, точной и специализированной реконструкцией реальности, и, имея это в виду, можно говорить о прогрессе в развитии научного знания. Но, оставаясь в рамках самого научного познания, указать однозначный критерий прогресса невозможно – для этого необходим выход в область взаимоотношения теорий и практической деятельности людей, взятых в их историческом развитии.
Сторонники тезиса о несоизмеримости теорий считают справедливым не только ТН2, но и ТН1. Характерна в этом плане позиция П.Фейерабенда. Признание в качестве справедливого ТН1 служит для него основанием для поисков внеэмпирических стандартов оценки теорий. П.Фейрабенд указывает на целый ряд формальных и неформальных критериев сравнения теорий. Однако он считает, что эти требования в значительной степени субъективны. Утверждая на этом основании неизбежность превращения оценки и отбора теорий из рутинной процедуры в комплексное решение, опирающееся на борьбу мнений, предпочтений и т.п., Фейерабенд делает вывод о невозможности рациональной реконструкции процесса смены фундаментальных научных теорий. В современной литературе этот вывод подвергается основательной критике.
Литература:
1. Кун Т. Структура научных революций. М., 1975;
2. Порус В.Н. Актуальные проблемы анализа «научных революций». – В кн.: Аналитические обзоры зарубежной литературы. М., 1983, с. 7–40;
3. Feyerabend P.К. Explanation, Reduction and Empiricism. – Minnesota Studies in the Philosophy of Science: Scientific Explanation, Space and Time. Minneapolis, 1962, vol. 3, p. 28–97;
4. Putnam H. Mind, Language and Reality. Philosophical Papers, vol. 2. Cambr., 1979.
Наука находится в состоянии непрестанного развития. В ходе научного познания меняется совокупность актуальных проблем, открываются и вводятся в рассмотрение новые факты, отбрасываются прежние теории и создаются более совершенные. В самой философии и методологии науки – проблема динамики. Если в пер. пол. XX века преобладали проблемы, связанные с логическим анализом научного языка, структуры теории, процедур дедуктивного и индуктивного вывода, то со втор. пол. XX века становится весьма заметен поворот от логики к истории. Динамика науки, закономерности и движущие факторы ее развития, проблемы взаимоотношения и соизмеримости старых и новых теорий, соотношение консерватизма и радикализма в науке, вопросы рационального преодоления научных разногласий и рационального перехода от одних теоретических позиций к другим - объект проблематики. Кумулятивизм - развитие знания происходит путем постепенного добавления новых положений к накопленной сумме знаний. Сторонники кумулятивизма представляют развитие научного знания как простое постепенное умножение числа накопленных фактов и увеличение степени общности устанавливаемых на этой основе законов. Концепцию Стивена Тулмина выдвигает на передний план другой тип организации научного мышления, основанный на понимании. Понимание задается стандартами и проблемными моментами. По Тулмину, учёный считает понятными те события или явления, которые соответствуют принятым им стандартам. То, что не укладывается в «матрицу понимания, считается аномалией, устранение которой (т. Е. улучшение понимания) выступает как стимул эволюции науки. Решающее условие выживания тех или иных понятий - значительность их вклада в улучшение понимания. Иногда модель кумулятивизма объясняют на основе принципа обобщения фактов и генерализации теорий; тогда эволюция научного знания истолковывается как движение в сторону все больших обобщений, а смена научных теорий понимается как смена менее общей теории более общей. Антикумулятивизм - предполагает будто в ходе развития познания не существует каких-либо устойчивых (непрерывных) и сохраняющихся компонентов. Переход от одного этапа эволюции науки к другому связан лишь с пересмотром фундаментальных идей и методов. История науки изображается представителями антикумулятивизма в виде непрекращающейся борьбы и смены теорий, методов, между которыми нет ни логической, ни даже содержательной преемственности. Пример модель научных революций Томаса Куна. Основное понятие этой концепции - парадигма, т. е. господствующая теория, задающая норму, образец научного исследования в какой-либо области науки, определенное видение мира учеными. Парадигма основана на вере. Структура парадигмы: 1. Символические обобщения типа второго закона Ньютона, закона Ома, закона Джоуля-Ленца и т.д. 2. Концептуальные модели, примерами которых могут служить общие утверждения такого типа: «Теплота представляет собой кинетическую энергию частей, составляющих тело». 3. Ценностные установки, принятые в научном сообществе и проявляющие себя при выборе направлений исследования, при оценке полученных результатов и состояния науки в целом. 4. Образцы решений конкретных задач и проблем, с которыми неизбежно сталкивается, например, студент в процессе обучения. Уникализм начинает выдвигаться на передний план в 70-е годы. В работах такого рода прежде всего подчеркивается необходимость остановить внимание на отдельном событии из истории науки, которое произошло в определенном месте и в определенное время. Процесс индивидуализации изучаемых исторических событий, который начался с выдвижения на передний план в качестве предмета изучения строя мышления определенной эпохи, радикально трансформирующегося с ходе глобальной научной революции, завершается ситуационными исследованиями, которые являются уже прямым антиподом кумулятивистских, линейных моделей развития науки. В исторических работах прежнего типа историк стремился изучить как можно больше фактов с тем, чтобы обнаружить в них нечто общее и на этом основании вывести общие закономерности развития. Теперь историк изучает факт как событие, событие многих особенностей развития науки, сходящихся в одной точке с тем, чтобы отличить ее от других. Исследования сосредоточены не столько на некотором готовом факте, окончательном итоге научного открытия, сколько на самом событии, по возможности целостном и неповторимом. Берется событие малое по объему: это, как правило, не культура какого-то длительного периода времени в истории, не культура большого региона, нет, изучаются события локализованные, такие, как отдельный текст, научный диспут. Возможность охарактеризовать события как некую воронку, в которую втягиваются и предшествующие события, и последующие. Анархизм. Полу Фейерабенду было суждено завершить развитие логико-аналитического направления в философии науки, которое тогда еще только зарождалось в стенах Венского университета. 1. Принципа пролиферации. каждый ученый - вообще говоря, каждый человек - может изобретать свою собственную концепцию и разрабатывать ее. 2. Принципа несоизмеримости. Теории невозможно сравнивать друг с другом, защищает любую концепцию от внешней критики со стороны других концепций. Так, если кто-то изобрел совершенно фантастическую концепцию и не желает с ней расставаться, то с этим нельзя ничего сделать: нет фактов, которые можно было бы ей противопоставить. Не существует ни одного методологического правила или нормы, которые не нарушались бы в то или иное время тем или иным ученым.
Социальный статус науки (Н). Ф-ции науки.
В кач. соц. явл Н включ. в себя 3 сост. части: систему знаний; деятельность по их производству; социальный институт. В некоторых учебных пособиях по философии указывается также на статус науки как производительной силы и как формы общественного сознания. Н. как система знаний представляет собой целостное, развивающееся единство всех ее составных элементов (научных фактов, понятий, гипотез, теорий, законов, принципов и т.д.). Эта система постоянно обновляется благодаря деятельности ученых. Н. как деятельность представляет собой специфич., организ-ый процесс производства достоверных знаний, осуществляемый специально подготовленными для проведения исследований людьми – учеными. Иными словами, наука – это форма дух-ой деят. людей, направленная на производство знаний о природе, обществе и самом познании, имеющая непосредственной целью постижение истины и открытие объективных законов. Наука как система знаний, является результатом творческой, научной деятельности. Н. как социальный институт представляет собой сов-ость специфических организаций, учреждений, союзов, школ, творческих групп, временных формирований, которые занимаются прогнозированием, организацией, осуществлением, контролем исследований, фиксацией и распространением (внедрением) научных знаний. Как социальный институт наука возникает в XVII в. в Западной Европе. Решающими причинами обретения наукой статуса социального института явились: возникновение дисциплинарно организованной науки, рост масштабов и организованности практического использования научных знаний в производстве; формирование научных школ и появление научных авторитетов; необходимость систематической подготовки научных кадров, появление профессии ученого, рост авторитета науки, превращение ее в фактор прогресса общества и формирование научной деятельности как постоянного условия жизни социума, превращение ее в относительно самостоятельную сферу. Превращение науки в производительную силу заключается в постоянно расширяющейся тенденции взаимозависимости развития исследовательской, внедренческой и производственной деятельности, в росте экономической эффективности применения научных знаний, в прогрессивном обновлении техники и технологии на их основе, увеличении производительности труда и улучшении качества продукции. Как форма общественного сознания наука представляет собой отражение реальности в системе знаний. Функции науки: 1) познавательная – состоит в том, что наука занимается производством и воспроизводством знания, что позволяет человеку ориентироваться в природном и общественном мире; 2) культурномировоззренческая – не будучи сама мировоззрением, наука наполняет мировоззрение объективным знанием о природе и обществе и тем самым способствует формированию человеческой личности как субъекта познания и деятельности; 3) образовательная содержательно наполняет образоват-ый процесс, т.е. обеспечивает конкретным материалом процесс обуч., наука разрабатывает методы и формы обучения, формирует стратегию образования на базе разработок психологии, антропологии, педагогики, дидактики и др. наук; 4) практическая – эта функция приобрела особую роль в ходе научно-технической революции середины XX века, когда происходит интенсивное «онаучивание» техники и «технизация» науки, т.е. наука становится непосредственной производительной силой, участвуя в создании производства современного уровня, одновременно внедряясь в другие сферы жизни общества – здравоохранение, средства коммуникации, образование, быт, формируя такие отрасли науки как социология управления, научная организация труда и др.
Наука находится в состоянии непрестанного развития, она подвижна и открыта. В ходе научного познания меняется совокупность актуальных проблем, открываются и вводятся в рассмотрение новые факты, отбрасываются прежние теории и создаются более совершенные, имеющие порой поистине революционное значение. Ход познания демонстрирует нам извечное брожение научного духа.
В самой философии и методологии науки заметно существенное нарастание именно динамической проблематики. Если в первой половине XX века преобладали проблемы, связанные с логическим анализом научного языка, структуры теории, процедур дедуктивного и индуктивного вывода, то со второй половины XX века становится весьма заметен поворот от логики к истории. Динамика науки, закономерности и движущие факторы ее развития, проблемы взаимоотношения и соизмеримости старых и новых теорий, соотношение консерватизма и радикализма в науке, вопросы рационального преодоления научных разногласий и рационального перехода от одних теоретических позиций к другим - вот что становится объектом преимущественного интереса философов, приводя порой к бурным дискуссиям.
Целью реферата является рассмотрение важнейшего вопроса: как именно (революционно или революционно) происходит развитие науки.
Задача данной работы состоит в том, чтобы рассмотреть различные модели развития науки. В истории науки существуют четыре подхода к анализу динамики, развития научного знания и механизмов этого развития: кумулятивизм и антикумулятивизм (варианты которого - теория научных революций Куна, теория научно-исследовательских программ Лакатоса), а также уникализм (теории кейс-стадис) и анархизм Фейерабенда.
1 Кумулятивизм
Кумулятивизм (от лат. Cumula - увеличение, скопление) считает, что развитие знания происходит путем постепенного добавления новых положений к накопленной сумме знаний . Такое понимание абсолютизирует количественный момент роста, изменения знания, непрерывность этого процесса и исключает возможность качественных изменений, момент прерывности в развитии науки, научные революции. Сторонники кумулятивизма представляют развитие научного знания как простое постепенное умножение числа накопленных фактов и увеличение степени общности устанавливаемых на этой основе законов. Так, Г. Спенсер мыслил механизм развития знания по аналогии с биологическим механизмом наследования благоприобретенных признаков: истины, накопленные опытом ученых предшествующих поколений, становятся достоянием учебников, превращаются в априорные положения, подлежащие заучиванию .
Рассмотрим наиболее разработанный пример эволюционной модели внутреннего развития науки - концепцию Стивена Тулмина. В оппозиции неопозитивистским представлениям о научном мышлении как строгом следовании логическим нормам Тулмин выдвигает на передний план другой тип организации научного мышления, основанный на понимании. Пони¬мание в науке, по Тулмину, задается, с одной стороны, соответствием «матрицам» (стандартам) понимания, принятым в научном сообществе в данный исторический период, с другой стороны – проблемными ситуациями и прецедентами, выступающими основой «улучшения понимания». Анализируя концептуальные точки зрения, эпистемолог должен обращаться к той ситуации понимания (или проблемной ситуации), с которой сталкивается ученый, и относительно которой он решает, какие интеллектуальные средства необходимо ввести и актуализировать в этой ситуации.
Тулмин формулирует взгляд на эпистемологию как теорию исторического формирования и функционирования «стандартов рациональности и понимания, лежащих в основе научных теорий». По Тулмину, учёный считает понятными те события или явления, которые соответствуют принятым им стандартам. То, что не укладывается в «матрицу понимания, считается аномалией, устранение которой (т. Е. улучшение понимания) выступает как стимул эволюции науки.
Согласно данной теории, основные черты эволюции науки сходны с дарвиновской схемой биологической эволюции.
Механизм эволюции концептуальных популяций, согласно Тулмину, состоит в их взаимодействии с совокупностью внутринаучных (интеллектуальных) и вненаучных факторов. Решающее условие выживания тех или иных понятий - значительность их вклада в улучшение понимания. Эволюция теорий зависит от исторически меняющихся стандартов и стратегий рациональности, которые в свою очередь подвергаются обратному воздействию со стороны эволюционирующих дисциплин. В этом смысле внутренняя (рационально реконструируемая) и внешняя (зависящая от вненаучных факторов) истории науки являются дополняющими друг друга сторонами одного и того же процесса адаптации научных понятий к требованиям «среды их обитания». Соответственно объяснение «успеха» тех или иных интеллектуальных инициатив предполагает рассмотрение «экологии» частной культурно-исторической ситуации. В любой проблемной ситуации дисциплинарный отбор «признает» те из конкурирующих инноваций, которые лучше всего адаптируются к «требованиям» местной «интеллектуальной среды». Эти «требования» охватывают как те проблемы, которые каждый концептуальный вариант призван решить, так и другие упрочившиеся понятия, с которыми он должен сосуществовать. Взаимосвязь понятий «экологическое требование» и «ниша», «адаптивность» и «успех» составляют предмет «интеллектуальной экологии».
Иногда модель кумулятивизма объясняют на основе принципа обоб¬щения фактов и генерализации теорий; тогда эволюция научного знания истолковывается как движение в сторону все больших обобщений, а смена научных теорий понимается как смена менее общей теории более общей. В качестве примеров обычно приводились классическая механика, с одной стороны, и теория относительности и квантовая механика - с другой; арифметика натуральных чисел, с одной стороны, и арифметика рациональных или действительных чисел - с другой, евклидова и неевклидова геометрии и т. п.
2 Антикумулятивизм
Антикумулятивизм предполагает будто в ходе развития познания не существует каких-либо устойчивых (непрерывных) и сохраняющихся компонентов. Переход от одного этапа эволюции науки к другому связан лишь с пересмотром фундаментальных идей и методов . История науки изображается представителями антикумулятивизма в виде непрекращающейся борьбы и смены теорий, методов, между которыми нет ни логической, ни даже содержательной преемственности.
Рассмотрим в качестве примера модель научных революций Томаса Куна .
Основное понятие этой концепции - парадигма, т. Е. господствующая теория, задающая норму, образец научного исследования в какой-либо области науки, определенное видение мира учеными. Парадигма основана на вере. Структура парадигмы:
1. Символические обобщения типа второго закона Ньютона, закона Ома, закона Джоуля-Ленца и т.д.
2. Концептуальные модели, примерами которых могут служить общие утверждения такого типа: «Теплота представляет собой кинетическую энергию частей, составляющих тело» или «Все воспринимаемые нами явления существуют благодаря взаимодействию в пустоте качественно однородных атомов».
3. Ценностные установки, принятые в научном сообществе и проявляющие себя при выборе направлений исследования, при оценке полученных результатов и состояния науки в целом.
4. Образцы решений конкретных задач и проблем, с которыми неизбежно сталкивается, например, студент в процессе обучения.
Носителем, выразителем и разработчиком парадигмы на любой стадии истории науки является научное сообщество. «Парадигма - это то, что объединяет членов научного сообщества, и, наоборот, научное сообщество состоит из людей, признающих парадигму». Важным для концепции Куна является также понятие научного сообщества, состоящего из практикующих специалистов, работающих в определенной научной области. Члены данного сообщества имеют аналогичное образование и подвергаются одинаковому процессу посвящения (введения в научное сообщество), после чего все они принимают одну и ту же специальную литературу, извлекают из нее аналогичные знания по многим пунктам, а границы этой стандартной литературы маркируют обычно границы данной научно-исследовательской области.
В философию науки Кун вводит не субъект познания классической теории познания с соотнесенным с ним объектом познавательной деятельности, а исторически существующее научное сообщество, с выработанным взглядом на мир, с достаточно четко очерченным кру¬ Ом проблем, решение которых допустимыми методами считается научным. Все, что не относится к общепринятым образцам и стандартам, считается ненаучным. С этой точки зрения парадигма -довольно консервативное образование, ее изменение происходит медленно и не всегда безболезненно. Развитие науки представлено Куном как процесс возникновения, эволюционного изменения и смены парадигм. Этот процесс можно описать при помощи четырех включенных в него стадий.
Первая стадия может быть названа допарадигмальной, когда имеют место различные, возможно даже случайные, точки зрения, отсутствуют фундаментальные концепции, общая проблематика на этом этапе никак не выражена, поэтому не может существовать никаких общих стандартов и критериев оценки и сравнения хаотически получаемых результатов. Этот период, относящийся фактически к генезису науки, практически находится за пределами рассмотрения модели развития по Куну поскольку отличительной особенностью развитой науки является как раз наличие в ней парадигмы.
Вторая стадия развития науки имеет большое значение, т. К. связана с созданием и формированием единой парадигмы. Возникает и постепенно становится общепринятой фундаментальная концепция, которая ставит множество пока еще нерешенных проблем. Фундаментальные идеи и теории никогда изначально не могут быть представлены в окончательно завершен¬ном виде, они требуют значительной доработки и совершенствования. Фундаментальная идея определяет основное стратегическое направление движения научной мысли. Создается научное сообщество, организуется процесс образования, готовятся специализированные научные кадры в различных направлениях фундаментальной науки, охватывающие теоретические, экспериментальные и прикладные аспекты научной деятельности. Основой образования всегда был и остается учебник, в содержание материала которого входят не только теоретические достижения классиков парадигмы, но и наиболее важные эксперименты и опыты. В процессе образования этот материал невольно способствует закреплению и стандартизации наиболее удачных образцов решения проблем. Через образование парадигма способствует становлению дисциплины мышления.
Третья стадия развития науки названа Куном «нормальной наукой». Она соответствует эволюционному периоду развития науки, когда парадигма сложилась и уже не нужны новые теории. Все усилия ученых в этот период направлены на совершенствование фундаментальной концепции, на накопление фактов, подтверждающих основные идеи, на решение нерешенных проблем. Такие проблемы Кун называет «головоломками», т. Е. интеллектуальными задачами, решение которых существует, но пока еще не известно. Состояние знания, принимаемого в этот период, не допускает никакой критики и инакомыслия. Человек, не соглашающийся с фундаментальными принципами парадигмы или предлагающий совершенно несовместимые с ней взгляды, просто не включается в научное сообщество. Никакая критика в этот период не допускается. Если ученые сталкиваются с фактами, которые не могут быть объяснены, исходя из принятой парадигмой установки, то они их просто игнорируют. Такие факты называются аномалиями. С течением времени количество аномалий может оказаться достаточно большим. Некоторые из головоломок, оставшись нерешенными, могут перейти в разряд аномалий, т. е. сама парадигма внутри себя может порождать аномалии. Стремление к совершенствованию фундаментальных принципов и теорий при объяснении возникающих несоответствий приводит к усложнению теорий (заметим, что при любом количестве несоответствий теории фактам, она не отбрасывается, как предполагал Поппер). Наконец, неспособность парадигмы объяснить накопившиеся аномалии и несоответствия фактам приводит к возник-новению кризиса. Научное сообщество начинает обсуждать парадигму.
Кризис и связанный с ним поиск новых фундаментальных идей, способных решить накопленные аномалии, составляют четвертую стадию развития науки, которая завершается научной революцией, после которой утверждается новая фундаментальная теория и образуется новая парадигма. Научная революция - это переходный период от старой парадигмы к новой, от старой фундаментальной теории к новой, от старой картины мира к новой. Революции в науке являются логическим результатом накопления в ходе функционирования нормальной науки аномалий - некоторые из них могут привести не только к необходимости моди¬фикации теории, но и к ее замене. В этом случае происходит выбор между двумя теориями или более.
Согласно концепции Куна, новая фундаментальная теория и соответствующая ей парадигма, возникающие после научной революции, настолько отличаются от предыдущих, что оказываются несоизмеримыми, во всяком случае в теоретическом плане преемственности не существует. Казалось бы, что новая парадигма способна решить головоломки и аномалии старой теории и кроме того выдвигает и решает новые проблемы, увеличивая тем самым запас знаний. Но все дело в том, что в постреволюционный период формирования новой парадигмы она еще на¬столько слаба и несовершенна, что старая парадигма, по крайней мере по количеству решаемых проблем внешне выглядит более привлекательной и авторитетной. Но все-таки новая парадигма в конце концов побеждает. Объясняют это обычно социальными факторами. Несоизмеримость парадигм приводит к выводу о том, что наука развивается дискретно от одной пара¬дигмы к другой, внутри каждой из которых развитие происходит эволюционным образом. Но если мы говорим о развитии прогрессивном, то следует ответить на вопросы, связанные с преемственностью, наследованием научного знания и возникновением нового знания. Вот что по этому поводу пишет Кун: «Поскольку масштабной единицей научных достижений служит решенная проблема и поскольку группа хорошо знает, какие проблемы уже были решены, очень немногие ученые будут склонны легко принимать точку зрения, которая снова ставит под вопрос многие ранее решенные проблемы. Природа должна сама первая подрывать профессиональную уверенность, указывая на уязвимые стороны прежних достижений. Кроме того, даже тогда, когда это случается и появляется на свет новый кандидат в парадигму, ученые будут сопротив¬ляться его принятию, пока не будут убеждены, что удовлетворены два, наиболее важных условия. Во-первых, новый кандидат должен, по-видимому, решать какую-то спорную и в целом осознанную проблему, которая не может быть решена никаким другим способом. Во-вторых, новая парадигма должна обещать сохранение в значительной мере реальной способности решения проблем, которая накопилась в науке благо¬даря предшествующим парадигмам. Новизна ради новизны не является целью науки, как это бывает во многих других творческих областях. В результате, хотя новые парадигмы редко обладают или никогда не обладают всеми возможностями своих предшественниц, они обычно сохраняют огромное количество наиболее конкретных элементов прошлых достижений и, кроме того, всегда допускают дополнительные конкретные решения проблем».
3 Уникализм
Кейс стадис (case studies) – ситуационные исследования. Это направление начинает выдвигаться на передний план в 70-е годы. В работах такого рода прежде всего подчеркивается необходимость остановить внимание на отдельном событии из истории науки, которое произошло в определенном месте и в определенное время. Кейс стадис - это как бы перекресток всех возможных анализов науки, сфокусированных в одной точке с целью обрисовать, реконструировать одно событие из истории науки в его цельности, уникальности и невоспроизводимости. Процесс индивидуализации изучаемых исторических событий, который начался с выдвижения на передний план в качестве предмета изучения строя мышления определенной эпохи, радикально трансформирующегося с ходе глобальной научной революции, завершается ситуационными исследованиями, которые являются уже прямым антиподом кумулятивистских, линейных моделей развития науки. В кейс стадис ставится задача понять прошлое событие не как вписывающееся в единый ряд развития, не как обладающее какими-то общими с другими событиями чертами, а как неповторимое, невоспроизводимое в других условиях. В исторических работах прежнего типа историк стремился изучить как можно больше фактов с тем, чтобы обнаружить в них нечто общее и на этом основании вывести общие закономерности развития. Теперь историк изучает факт как событие, событие многих особенностей развития науки, сходящихся в одной точке с тем, чтобы отличить ее от других.
Обозначим некоторые методологически значимые особенности кейс стадис, опираясь на сказанное об этих исследованиях выше.
Во-первых: процессуальность, эти исследования сосредоточены не столько на некотором готовом факте, окончательном итоге научного открытия, сколько на самом событии, по возможности целостном и неповторимом. Такое событие может, на первый взгляд, предстать очень частным и незначительным, но оно несет в себе некоторые симптомы переломных, поворотных моментов в истории науки. С другой стороны, такие события, сознают это сами исследователи или нет, оказываются своеобразным, легкообозримым и точно определяемым перекрестком разных направлений историко-научного поиска, будь то анализ процесса творчества, социальных условий, соотношения общесоциального и собственно научного сообщества, структуры научного знания и т.д. Кейс стадис сочетают в себе, что очень важно, синтетичность, универсальность и локальность, точечность, легкообозримую предметность анализируемого события.
Во-вторых: локальность, для кейс стадис важно, что в качестве целостного и уникального берется событие малое по объему: это, как правило, не культура какого-то длительного периода времени в истории, не культура большого региона, нет, изучаются события локализованные, такие, как отдельный текст, научный диспут, материалы конференции, научное открытие в определенном научном коллективе и т.д.
В-третьих: значительность, особое значение для кейс стадис приобретает возможность охарактеризовать их как некую воронку, в которую втягиваются и предшествующие события, и пос¬ледующие, хотя предмет изучения характеризует настоя-щее науки, «теперь», пусть даже это «теперь» и относится хронологически к прошлым векам.
4 Анархизм
Полу Фейерабенду было суждено завершить развитие логико-аналитического направления в философии науки, которое тогда еще только зарождалось в стенах Венского университета.
Фейерабенд назвал свою концепцию эпистемологическим анархизмом. Что же она собой представляет? С точки зрения методологии анархизм является следствием двух принципов:
1. Принципа пролиферации (от латинского proles - потомство, fero - несу; буквально: разрастание ткани организма путем разложения клеток);
2. Принципа несоизмеримости.
Согласно первому из них. Требуется изобретать (размножать) и разрабатывать теории и концепции, не совместимые с существующими и признанными теориями. Это означает, что каждый ученый - вообще говоря, каждый человек - может (и должен) изобретать свою собствен¬ную концепцию и разрабатывать ее. Сколь бы абсурдной и дикой она ни казалась окружаю¬щим.
Принцип несоизмеримости, гласящий, что теории невозможно сравнивать друг с дру¬ Ом, защищает любую концепцию от внешней критики со стороны других концепций. Так, если кто-то изобрел совершенно фантастическую концепцию и не желает с ней рас¬ставаться, то с этим нельзя ничего сделать: нет фактов, которые можно было бы ей про¬тивопоставить, так как она формирует свои собственные факты; не действуют указания на несовместимость этой фантазии с фундаментальными законами естествознания или с современными научными теориями, так как автору этой фантазии данные законы и тео¬рии могут казаться просто бессмысленными; невозможно упрекнуть его даже в нарушении законов логики, ибо он может пользоваться своей особой логикой.
Автор фантазии создает нечто похожее на парадигму Куна: это особый мир и все, что в него не входит, не имеет для автора никакого смысла. Таким образом, формируется методологическая основа анархизма: каждый во¬лен изобретать свою собственную концеп¬цию; ее невозможно сравнить с другими кон¬цепциями, ибо нет никакой основы для тако¬го сравнения; следовательно, все допустимо и все оправданно.
История науки подсказала Фейерабенду еще один аргумент в пользу анархизма: не существует ни одного методологического правила или нормы, которые не нарушались бы в то или иное время тем или иным ученым. Более того, история показывает, что ученые часто действовали и вынуждены были действовать в прямом противоречии с существу-ющими методологическими правилами. Отсюда следует, что вместо существующих и признанных методологических правил мы можем принять прямо им противоположные. Но и первые, и вторые не будут универсаль¬ными. Поэтому философия науки вообще не должна стремиться к установлению каких-либо правил научного исследования.
Фейерабенд отделяет свой эпистемологический (теоретико-познавательный) анархизм от политического анархизма, хотя между ними имеется и определенная связь. У поли¬тического анархиста есть политическая про¬грамма, он стремится устранить те или иные формы организации общества. Что же касается эпистемологического анархиста, то он иногда может защищать эти нормы, поскольку он не питает ни постоянной вражды, ни неизменной преданности ни к чему - ни к какой общественной организации и ни к ка-кой форме идеологии. У него нет никакой жесткой программы, и он вообще против вся-ких программ. Свои цели он выбирает под влиянием какого-то рассуждения, настроения, скуки, из желания произвести на кого-нибудь впечатление и т. д. Для достижения избран-ной цели он действует в одиночку, однако может примкнуть и к какой-нибудь группе, если это покажется ему выгодным. При этом он использует разум и эмоции, иронию и де-ятельную серьезность - словом, все сред¬ства, которые может придумать человеческая изобретательность. «Нет концепции - сколь бы «абсурдной» или «аморальной» она ни казалась, - которую бы он отказался рассмат¬ривать или использовать, и нет метода, кото-рый бы он считал неприемлемым. Единствен¬ное, против чего он выступает открыто и бе-зусловно, - это универсальные стандарты, универсальные законы, универсальные идеи, такие, как «Истина», «Разум», «Справедли¬вость», «Любовь» и поведение, предписыва-емое ими…» .
Анализируя деятельность родоначальни¬ков современной науки, Фейерабенд прихо¬дит к выводу, что наука вовсе не рациональна, как считает большинство философов. Но тогда возникает вопрос: если в свете совре¬менных методологических требований наука оказывается существенно иррациональной и может развиваться, лишь постоянно нарушая законы логики и разума, то чем же тогда она отличается от мифа, от религии? В сущнос¬ти, ничем, отвечает Фейерабенд.
Действительно, как отличают науку от мифа? К характерным особенностям мифа обычно относят то, что его основные идеи объявлены священными; всякая попытка по-сягнуть на них наталкивается на табу; факты и события, не согласующиеся с центральны-ми идеями мифа, отбрасываются или приводятся с ними в соответствие посредством вспо¬могательных идей; никакие идеи, альтернатив¬ные по отношению к основным идеям мифа, не допускаются, и если все-таки они возника¬ют, то безжалостно искореняются (порой вме¬сте с носителями этих идей). Крайний догма¬тизм, жесточайший монизм, фанатизм и нетер¬пимость к критике - вот отличительные чер¬ты мифа. В науке же, напротив, распростране¬ны терпимость и критицизм. В ней существу¬ет плюрализм идей и объяснений, постоянная готовность к дискуссиям, внимание к фактам и стремление к пересмотру и улучшению при¬нятых теорий и принципов.
Фейерабенд не согласен с таким изображе¬нием науки. Всем ученым известно, и Кун выразил это с большой силой и ясностью, что в реальной, а не выдуманной философами науке свирепствуют догматизм и нетерпи¬мость. Фундаментальные идеи и законы рев¬ниво охраняются. Отбрасывается все, что рас¬ходится с принятыми теориями. Авторитет крупных ученых давит на их последователей с той же слепой и безжалостной силой, что и авторитет создателей и жрецов мифа на веру¬ющих. Абсолютное господство парадигмы над душой и телом ученых рабов - вот прав¬да о науке. Но в чем же тогда преимущество науки перед мифом, спрашивает Фейерабенд, почему мы должны уважать науку и прези¬рать миф?
Нужно отделить науку от государства, как это уже сделано в отношении религии, при¬зывает Фейерабенд. Тогда научные идеи и теории уже не будут навязываться каждому члену общества мощным пропагандистским аппаратом современного государства. Основ-ной целью воспитания и обучения должны быть всесторонняя подготовка человека к тому, чтобы, достигнув зрелости, он мог со¬знательно и потому свободно сделать выбор между различными формами идеологии и деятельности. Пусть одни выберут науку и научную деятельность, другие примкнут к одной из религиозных сект, третьи будут ру-ководствоваться мифом и т. д. Только такая свобода выбора, считает Фейерабенд, совме-стима с гуманизмом, и только она может обес¬печить полное раскрытие способностей каждого человека. Никаких ограничений в обла¬сти духовной деятельности, никаких обяза¬тельных для всех правил, законов, полная сво¬бода творчества - вот лозунг эпистемологического анархизма.
Вывод
Современное состояние аналитической философии науки можно охарактеризовать, пользуясь терминологией Куна, как кризис. Парадигма, созданная логическим позитивиз-мом, разрушена, выдвинуто множество аль¬тернативных методологических концепций, но ни одна из них не может решить стоящих проблем. Нет ни одного принципа, ни одной методологической нормы, которые не подвер¬гались бы сомнению. В лице Фейерабенда аналитическая философия науки дошла до выступления против самой науки и до оправ-дания самых крайних форм иррационализма, Однако если исчезает всякая грань между наукой и религией, между наукой и мифом, то должна исчезнуть и философия науки как теория научного познания. За последние несколько десятилетий в философии науки не по¬явилось по сути дела ни одной новой ориги¬нальной концепции и сфера интересов боль¬шей части исследователей постепенно смеща¬ется в область герменевтики, социологии на¬уки и этики науки.
Список литературы:
1. История философии: Запад-Россия-Восток (книга четвертая. Философия ХХв.) – М.: «Греко-латинский кабинет№ Ю.А. Шичалина, 1999 – 448с.
2. Грязнов Б.С. Логика. Рациональность, творчество. М.: Наука, 1982
3. Ушаков Е.В. Введение в философию и историю науки. М.: Наука, 1997
4. Электронный ресурс – «Электронная энциклопедия»
ПСИХОЛОГИЯ
Мазилов Владимир Александрович
доктор психологических наук, профессор Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского
у. mazilo v@yspu. org
ПРИНЦИП СОИЗМЕРИМОСТИ ТЕОРИЙ В ПСИХОЛОГИИ*
В статье обсуждается вопрос о кризисе психологии, предлагается уровневая трактовка кризиса. Предметом обсуждения является вопрос: существует ли в современной психологии несоизмеримость теорий, как это предполагает общественное сознание современных отечественных психологов и полагал Томас Кун. Утверждается принцип соизмеримости теорий, предлагается новая трактовка предмета психологии.
Ключевые слова: психология, методология, предмет психологии, несоизмеримость, принцип соизмеримости теорий.
Видимо, великий Карл Юнг был прав, утверждая, что время глобальных теорий в психологии еще не наступило. Хотя с тех пор прошло более полувека, ситуация принципиально не изменилась. Возможно, научным психологам стоит переменить ориентацию своих разработок - вместо попыток создания глобальной «супертеории» перейти к «нормальной» работе по упорядочению, соотнесению уже добытого знания. Представляется, что научная психология в полной мере еще не осознала реальных размеров того богатства, которое накоплено предыдущими поколениями научных психологов и действительно существует. Правда, для того, чтобы это осознать, необходимо изменение установки.
В психологии действительно накоплено огромное количество научного материала, выдвинуто множество гипотез и теорий, сформулировано много концепций. Главная проблема состоит в недостаточном реальном взаимном соотнесении различных подходов и теорий. Особенно важно подчеркнуть, что дело не только в «нежелании» психологов вступать в научную коммуникацию (что, заметим, тоже представляет собой немалую проблему), но и в отсутствии реального методологического аппарата, позволяющего произвести такого рода соотнесение. О разработке аппарата скажем несколько позже, а пока обратимся к проблеме отношения психологов к работам коллег.
Нами было проведено исследование, которое показало, что в этом отношении не все обстоит благополучно. Выявлено, в частности, что у исследователей доминируют установки на получение нового, оригинального научного продукта. Реальные интегративные установки выражены минимально. Наибольшую ценность в работах их коллег (в глазах самих исследователей) имеют позитивные ссылки на собственные работы и использование полученных результатов другими учеными. Интересно, что хотя реально интегративные установки выражены минимально, на уровне деклараций про-
цессы интеграции в психологии самими психологами оцениваются чрезвычайно позитивно.
На пути интеграции есть, таким образом, существенные психологические препятствия, имеющие корни в представлениях психологов-исследовате-лей. Главное состоит, собственно говоря, в необходимости изменения методологических установок самих психологов. Неявные, часто не осознаваемые самими исследователями представления о развитии психологической науки работают против интеграции. Поясним это. Согласно широко распространенным представлениям, развитие науки (в нашем случае - психологии), идет от частной теории к построению более общей. Таким образом, «более развитая» концепция «отменяет» («снимает», как часто выражаются в своих отчетах психологи-исследователи) предыдущую (в наших исследованиях, в которых принимали участие известные психологи, интервьюируемые приводят убедительные примеры, характеризующие их научное мировоззрение: теория Эйнштейна «обобщила» ньютоновскую физику, часто встречаются ссылки на гегелевскую модель развития через отрицание и т.д.). В результате научный психолог нацелен на создание общей «универсальной» теории. Известное описание Выготским пяти стадий «развития объяснительных идей» (при всей карикатурности) оказывается достаточно адекватным и для сегодняшней науки. В современной психологии доминирует установка на «поиск отличий» (заметим, эффективно поддерживаемая существующими научными нормами: даже от курсовой работы (не говоря уже о диссертациях) требуется научная новизна, в результате чего очень легко употребляется слово «впервые»), что в немалой степени способствует чисто «вербальному» творчеству (вспомним Гете: «Из голых слов, ярясь и споря, возводят здания теорий...»). Психологи привыкают рассматривать работы других лишь как предшествующие осуществлению «собственного» синтеза. Чтобы описанное не показалось сгущением красок, приведем фрагмент из
* Работа выполнена при поддержке РФФИ, грант 12-06-00320.
другой статьи А.В. Юревича. Прошлое психологии «обычно предстает как скопление ошибок, нагромождение артефактов, паутина тупиковых направлений исследования или, в лучшем случае, как беспорядочное накопление феноменологии, которое по отношению к психологии грядущего призвано сыграть ту же подготовительную роль, какую философия сыграла по отношению к науке. Именно в силу такого отношения к прошлому психологическое знание не кумулятивно, а любое новое направление психологической мысли уверенно отметает все предыдущие, видя в них только «кладбища феноменологии», фон для оттенения своих достоинств и иллюстрации чужих ошибок» .
По нашему мнению, прежде всего, необходимо преодолеть одно существенное психологическое препятствие. Связано оно, как ни покажется странным, с тем методологическим влиянием, которое оказали на сознание многих современных психо-логов-исследователей работы знаменитого методолога науки Томаса Куна. Мы имеем в виду широкий резонанс, который получили известные высказывания выдающегося историка и философа науки о несоизмеримости научных теорий. (Ниже будут приведены цитаты из классической работы Т. Куна. Курсив в этих цитатах везде мой - В.М.).
Идея несоизмеримости теорий была взята на вооружение и широко использовалась другим философом и методологом науки Полом Фейерабен-дом, но в сознании современных психологов именно Кун представляется идеологом несоизмеримости теорий. Так, предоставим слово Т. Куну. «Мы уже рассмотрели несколько различных причин, в силу которых защитникам конкурирующих парадигм не удается осуществить полный контакт с противоборствующей точкой зрения. Вместе взятые эти причины следовало бы описать как несоизмеримость предреволюционных и послереволюционных нормальных научных традиций, и нам следует здесь только кратко резюмировать уже сказанное. Прежде всего, защитники конкурирующих парадигм часто не соглашаются с перечнем проблем, которые должны быть разрешены с помощью каждого кандидата в парадигмы. Их стандарты или определения науки не одинаковы» . Томас Кун продолжает: «Однако речь идет о чем-то большем, нежели несоизмеримость стандартов. Поскольку новые парадигмы рождаются из старых, они обычно вбирают в себя большую часть словаря и приемов, как концептуальных, так и экспериментальных, которыми традиционная парадигма ранее пользовалась. В рамках новой парадигмы старые термины, понятия и эксперименты оказываются в новых отношениях друг с другом. Неизбежным результатом является то, что мы должны назвать (хотя термин не вполне правилен) недопониманием между двумя конкурирующими школами» . По Куну, существует и «третий и наиболее
фундаментальный аспект конкурирующих парадигм. В некотором смысле, который я не имею возможности дальше уточнять, защитники конкурирующих парадигм осуществляют свои исследования в разных мирах» . Т. Кун резюмирует: «Работая в различных мирах, две группы ученых видят вещи по-разному, хотя и наблюдают за ними с одной позиции и смотрят в одном и том же направлении. В то же время нельзя сказать, что они могут видеть то, что им хочется. Обе группы смотрят на мир, и то, на что они смотрят, не изменяется. Но в некоторых областях они видят различные вещи, и видят их в различных отношениях друг к другу. Вот почему закон, который одной группой ученых даже не может быть обнаружен, оказывается иногда интуитивно ясным для другой. По этой же причине, прежде чем они смогут надеяться на полную коммуникацию между собой, та или другая группа должна испытать метаморфозу, которую мы выше называли сменой парадигмы. Именно потому, что это есть переход между несовместимыми структурами, переход между конкурирующими парадигмами не может быть осуществлен постепенно шаг за шагом посредством логики и нейтрального опыта. Подобно переключению гештальта, он должен произойти сразу (хотя не обязательно в один прием) или не произойти вообще» .
Обратим внимание, что обычно те психологи, которые восприняли куновские положения, говорят о несоизмеримости теорий вообще, наивно полагая, что это безоговорочно относится к психологии. По нашему мнению, без достаточных на то оснований. Конечно, авторитет Томаса Куна чрезвычайно велик, это выдающийся мыслитель. Попробуем критически отнестись к распространению выводов куновской теории на психологию. Выскажем некоторые соображения, которые, на наш взгляд, вносят долю сомнения в применимости идей классика к предметной области психологии.
1. Рассуждения Т. Куна основываются на примерах и обобщениях, взятых из истории естественных наук. Никем пока не доказано, что эти рассуждения имеют столь универсальный характер, что могут адекватно представлять ситуацию в области научной психологии.
2. Обычно упускается из виду, что ключевым моментом для рассуждений Т. Куна является научная революция (вспомним о названии его труда). Кун говорит именно о несоизмеримости предреволюционных и послереволюционных нормальных научных традиций. В психологии дело чаще всего обстоит не так, поскольку психология явно не является монопарадигмальной дисциплиной. Поэтому безоговорочный перенос куновских рассуждений на область психологии сомнителен. (Тем более, что если принять во внимание неадекватность понимания предмета современной психологией,
могут быть найдены основания и для того, чтобы счесть психологию допарадигмальной дисциплиной. Впрочем, обсуждение этого вопроса здесь увело бы нас в сторону от основной темы, поэтому найдем для этого иное место).
3. В психологии мы действительно имеем различные теории одного явления (число их часто исчисляется десятками). При этом подчеркнем, что авторы новой теории не ставят перед собой задачи опровергнуть другие теории. Задачу они видят скорее в том, чтобы дать адекватное описание и объяснение психического феномена. В этом случае говорить о революции не приходится. Поэтому речь о переходе между конкурирующими парадигмами, естественно, не идет. Таким образом, в психологии чаще всего просто нет задачи опровержения старой точки зрения, там заявляется новый подход.
4. Противоборство между парадигмами рассматривается как сознательный процесс, основанный на логике и нейтральном опыте: переход между конкурирующими парадигмами не может быть осуществлен постепенно шаг за шагом посредством логики и нейтрального опыта. В этом моменте, возможно, наблюдается радикальное расхождение между естественными науками и психологией. Дело в том, что количество «степеней свободы» при рассмотрении психических явлений значительно больше, чем в любой из естественных наук. Это совершенно естественно, если принять во внимание сложность самих объекта и предмета психологической науки. Соответственно, имеется значительно большее число возможных аспектов анализа. В этой связи важно подчеркнуть, что при формулировании теории важнейшую роль играют неосознаваемые самим исследователем процессы. Речь идет о том, что ниже в рамках настоящей статьи будет охарактеризовано как предтеория - исходные представления ученого. Она предшествует исследованию, часто вообще не осознается самим исследователем и выступает в качестве неявного основания исследования. Выявлено, что предтео-рия играет определяющую роль при проведении научного исследования в области психологии .
5. Как становится понятно, противоборство между парадигмами Т. Кун рассматривает как естественный процесс развития научного знания. Если использовать введенное выше различение стихийной и целенаправленной интеграции, можно предположить, что вполне возможна ситуация, при которой работа соотнесения концепций выполняется незаинтересованным, нейтральным лицом -методологом или историком науки, т.е. становится целенаправленной. Логично предположить, что в такой работе становится возможным то, что недоступно при стихийном соотнесении. Особенно, если вспомнить о том, что процедура предполагает выявление не осознаваемых самими исследователями оснований.
6. Наконец, обратим внимание на то, что Т. Кун исходит из явной аналогии между гештальтистс-кими исследованиями восприятия и переходом от одной парадигмы к другой. Действительно, хорошо известно, к примеру, что в случае «двойных» изображений нельзя одновременно видеть оба изображения на картинке, переход одного к другому всегда внезапный. Иными словами (забегая вперед) отметим, что Томас Кун использует эти опыты как моделирующее представление. Но кто сказал, что это единственное и самое адекватное моделирующее представления для этого случая?
Таким образом, мы полагаем, что принципиальная несоизмеримость теорий и концепций в современной психологии не доказана. Напротив, по нашему убеждению, справедлив принцип соизмеримости теорий. При наличии разработанного инструмента коммуникативной методологии, позволяющего соотносить теории одного уровня, возможно соотнесение теорий. Об этом мы скажем ниже.
Повторим, от психологов, на наш взгляд, требуется сегодня отчетливое понимание того, что универсальные концепции разработать вряд ли удастся. Как неоднократно говорил Юнг, время универсальных концепций в психологии еще не пришло. Поэтому, создавая научную теорию, стоит помнить о том, что она должна иметь свою сферу применения, зону «адекватности». Нужна установка на кооперацию, на сотрудничество. Иными словами, психологи должны выработать толерантность к взглядам коллег, сформировать у себя установку не на поиск отличий, а на обнаружение сходства.
Предполагаем, что подобного рода заключения вызовут со стороны некоторых коллег обвинения в прожектерстве. Оценивая перспективы такого подхода (заметим, сформулированного значительно мягче, чем в настоящем тексте), одна из коллег сравнила его с известным способом вытаскивания себя из болота, предложенным некогда бароном Мюнхгаузеном. Персонаж вполне симпатичный (особенно в блистательном исполнении Олега Ивановича Янковского в замечательном телевизионном фильме Марка Анатольевича Захарова), поэтому будем верить и улыбаться. Такой пессимизм относительно изменения менталитета коллег по цеху разделять не хочется, потому что, согласно известному высказыванию папы Пия VI (по другому, естественно, поводу), проблема имеет два решения: реальное, если вмешается Господь, и фантастическое, если стороны договорятся. Мечты иногда сбываются. Хочется верить, что рано или поздно психологи будут лучше понимать друг друга.
В заключение отметим, что изменение установок членов психологического сообщества - процесс длинный и трудный. Другой путь улучшения реального взаимопонимания видится в систематической целенаправленной работе методологов и историков психологии по соотнесению различных подходов,
теорий и концепций. Инструментом такой работы может выступить когнитивная методология.
Сформулируем суть нашего подхода. К исследованию любого феномена в области психологии существуют различные подходы. Традиционно они рассматриваются как несопоставимые, поэтому в лучшем случае речь идет о сосуществовании подходов. Мы полагаем, что при использовании специального методологического аппарата могут быть найдены дополнительные «точки соприкосновения» и «несопоставимые» концепции окажутся сопоставимыми в значительно большей степени, чем это обычно представляется.
Задача, на наш взгляд, выполнима, если в качестве основы для сопоставления выступит общая схема психологического исследования. Схема включает в себя следующие структурные компоненты: проблема, предмет психологии, опредмеченная проблема, предтеория, метод (включающий три уровня: идеологический, предметный и процедурный), эмпирический материал, объяснение (включающее объяснительную категорию, собственно объяснение, предполагающее уровневую структуру), теория как результат исследования. Подчеркнем, что данная схема исследования является «замкнутой», т.е. теория является основанием для постановки новой проблемы. Таким образом, инструментом сопоставления и соотнесения различных психологических концепций выступает общая когнитивная методология.
Общая методология психологии - непротиворечивая концепция, трактующая проблемы предмета, метода, объяснения, теории и т.д. в их взаимосвязи. Вне учета подобной взаимосвязи, на наш взгляд, не может быть достигнуто существенное дальнейшее продвижение в разработке этих (и многих других) важнейших методологических вопросов современной психологии. Такую методологию можно назвать интегративной когнитивной методологией психологической науки .
На наш взгляд, на этой основе возможно сопоставление теорий, которые в действительности оказываются соизмеримыми. Естественно, речь идет о сопоставлении теорий одного и того же уровня и одного и того же явления. Особая роль в процедуре соотнесения отводится предтеории. Дело в том, что предтеория обычно плохо осознается самим исследователем, поэтому ее содержание, как правило, остается имплицитным. Предполагается осуществление специальных методологических процедур, эксплицирующих структуру и содержание предте-ории. Поэлементное сопоставление содержания предтеорий сопоставляемых концепций, а также других компонентов, представленных в схеме психологического исследования, позволяет выявить «точки соприкосновения» и «зоны расхождения», что является принципиально важным для соотнесения сравниваемых концепций.
Полагаем, что дальнейшая разработка когнитивной методологии будет способствовать и продвижению в понимании психики и проведению новых исследований.
Еще одна проблема, на которой хотелось бы остановиться в рамках настоящей статьи, это, как ни удивительно, проблема предмета психологии. Обратим внимание на то, что главная методологическая проблема - выработка нового понимания предмета психологии. Эта мысль нуждается в пояснении. Попытаемся это сделать. Важно понимать разницу между предметом науки и предметом конкретного исследования. С предметом конкретного исследования никто существенных затруднений не имеет: скажем, диссертанты вполне успешно его определяют и защищают результаты проведенных исследований. А с предметом науки - проблема. И исследователь в области психофизики, и исследователь в области трансперсональной психологии представляют одну науку - психологию. Сейчас складывается впечатление, что это представители совершенно разных наук, т.к. все у них разное. Поэтому понимание предмета психологии должно быть таким, чтобы в нем нашлось место как для одного, так и для другого. Только такое понимание даст возможность объединить наработки психологов разных школ и направлений. Без такого понимания невозможно обобщение накопленных в психологии огромных массивов знаний. Это очень сложная задача. Она, кстати, общая для отечественной и для мировой психологии (при всем различии подходов к исследованию психики). Соотнесение и упорядочение имеющегося материала на основе нового понимания позволят психологии стать фундаментальной наукой. В решении этой проблемы можно выделить два аспекта, а точнее, два этапа ее решения. Первый этап - формальное описание предмета (какие функции он должен выполнять, каким критериям соответствовать). Эта работа в основном уже проделана . Второй этап - содержательное наполнение концепта «предмет психологии». В этом направлении работа уже проводится . Как конкретно будет называться этот новый предмет? Представляется, что наиболее удачным является термин «внутренний мир человека». Именно он позволяет, на наш взгляд, осуществить содержательное наполнение, вместив всю психическую реальность в полном объеме. Многие методологические проблемы психологии порождаются нерешенностью главной -выработкой нового понимания предмета.
Библиографический список
1. Кун Т. Структура научных революций // Структура научных революций. - М.: АСТ, 2003. - 310 с.
2. Мазилов В.А. О предмете психологии // Методология и история психологии: Научный журнал. - 2006. - Т. 1. - Вып. 1. - С. 55-72.
3. Мазилов ВА. Актуальные методологические проблемы современной психологии // Ярославский педагогический вестник. - 2013. - Т. 2. - № 2. - С. 149-155.
4. Мазилов В.А. Методология современной психологии: актуальные проблемы // Сибирский пси-
хологический журнал. - 2013. - № 50. - С. 8-16.
5. Мазилов В.А. Перспективы парадигмального синтеза в современной психологии // Ярославский педагогический вестник. - 2013. - Т. 2. - № 3. -С. 186-194.
УДК 159.9:316.6
Дымова Екатерина Николаевна Харламенкова Наталья Евгеньевна
доктор психологических наук, профессор Институт психологии РАН, г. Москва [email protected], [email protected]
АМБИВАЛЕНТНОСТЬ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В УСЛОВИЯХ ЖЕСТКОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ РОЛЕЙ*
Актуальность исследования проблемы психологической безопасности личности состоит в выявлении специфических механизмов приспособления человека к сложным жизненным обстоятельствам. Цель исследования - проанализировать представления о психологической безопасности и социальной поддержке в условиях жесткой регламентации социальных ролей.
Ключевые слова: психологическая безопасность, представление, амбивалентность, социальная поддержка, солдаты срочной службы.
В отечественной психологии проблема психологической безопасности личности поставлена совсем недавно и продолжает оставаться остро актуальной . Социальные конфликты, терроризм, стрессы становятся практически повседневным явлением жизни современного человека и закономерным образом стимулируют проведение исследований, в которых изучаются последствия влияния этих факторов на психическое благополучие и безопасность личности . Считается верным зависимость потребности в безопасности от окружающих человека условий, обстоятельств, которые, однако, воздействуют на него не прямо, а опосредованно, преломляясь через систему внутренних факторов, личностных особенностей .
Необходимость в системном изучении психологической безопасности вызвана отсутствием точного определения этого явления и сложностью выделения данного термина из множества близких по смыслу понятий. Кроме того, до настоящего времени проблема психологической безопасности исследовалась в рамках отдельных дисциплин, таких, например, как психология труда, социальная психология (психология семьи) и др. и сконструировать общую теоретическую модель психологической безопасности личности не представлялось возможным.
Основываясь на результатах проведенных нами исследований в эмпирическую модель психологической безопасности личности была включена новая переменная - изменение социального ста-
туса (срочная служба в армии), которая позволила регулировать уровень рисков психологической безопасности и наблюдать изменение представлений о ней в зависимости от различных социальных условий, в частности в зависимости от жесткости регламентации социальных ролей. Настоящее исследование вносит вклад не только в теорию психологической безопасности личности, но и в исследование проблемы социально-психологической адаптации военнослужащих срочной службы, позволяя выявить специфические механизмы приспособления к сложным жизненным обстоятельствам . Это тем более важно в свете обнаруженной нами тенденции: большинство исследований, проведенных на разных выборках солдат-срочни-ков, посвящено изучению психических заболеваний, в том числе шизофрении, тревожности, депрессии , а также таким явлениям как бул-линг и дедовщина . Из наиболее близких к настоящей проблеме можно отметить исследование личностных особенностей и совладающего поведения в стрессовых ситуациях , а также работу, посвященную изучению установки на риск и на безопасность и их связи с лидерством и со сплоченностью группы .
Состояние, в котором находятся солдаты срочной службы можно рассматривать как неоднозначное: с одной стороны, его можно оценивать как стрессовое, а с другой, как мобилизующее силы, требующее от человека демонстрации выносливости, жизнестойкости, стрессоустойчивости. Выявить эту амбивалентность, показать двойственность
